Побачив, що російська пропаганда йому брехала та хоче залишитись жити в Україні. Про таке думає полонений російський танкіст – 20-річний Андрій Чеботаревський. Він родом з міста Каргат Новосибірської області. Його взяла в полон гнідинцівська самооборона у районі Брагинців, що на Варвинщині, Чернігівської області.
За його словами, їхню роту відправили до Воронезької області, потім – в Бєлгород. Уже там солдати почали хвилюватися, на що їх запевнили, що участі в бойових діях вони не братимуть. "Если что-то начнется, максимум возле границы вдоль станете, чтобы украинские войска не зашли на территорию РФ", – говорили Андрію. Але кордон порушили таки росіяни. Після того, як розбили роту Андрія, той три дні ходив лісами й врешті здався у полон.
Про те, що російська пропаганда йому брехала про Україну та як виявилось насправді, російський танкіст розповідає братові по телефону. Далі – пряма мова.
Это Андрюха. Смотри, короче, нас на Украину отправили. Это, получается, разбомбили… Я сам подошел, попросил, к кому подойти, чтобы не убили, ничего. У меня все хорошо.
Могу сказать одно. Ты в этом году в армию пойдешь. Самое главное – либо вообще не ходи туда, либо, если скажут куда-то ехать – бл*ть, пиши отказные, я не знаю, но не надо, серьезно.
Нам, когда говорили в России, что здесь есть бандеровцы, которые своих же бомбят. Знаешь, как здесь на самом деле все происходит? Наши войска по городам хе*ачат. А нам совсем совершенно другую хе*ню говорили.
Я сейчас здесь, у меня все хорошо. Самое главное – ты не переживай, если тете похоронка придет, либо еще что-то, просто скажи ей, что я тебе звонил, у меня все хорошо, я жив-здоров.
И всем скажи вот, всем, кто у нас есть – родственникам, не родственникам, скажи: то, что говорят по телевизору – все пи*дежь. На самом деле, здесь все по-другому. Здесь люди хорошие: на машине довезли, я сижу здесь, меня умыли, мне куртку дали – я в тепле сейчас. Я сытый, накормленый.
Я тебе могу сказать одно – то, что говорили нам – это все пи*дежь. Я не понимаю, нахера это все было сказано, что нам говорили там в России. Дороги у них, серьезно, по деревням везде – асфальт, с освещением.
Все, что по телеку показывали – все пи*дежь, я сам лично здесь нахожусь. Я знаю, как это, я тебе серьезно говорю.
В Харькове наши войска бомбят. Не украинские войска, а наши войска Харьков бомбят. Они по городам идут.
Чтоб ты понимал, нас кинули на*уй тут, как свиней еб*ных – и делайте, что хотите, живите, как хотите. Если не подошел бы сам…
Да мы даже не знали, куда мы едем, мы приехали сперва в Воронеж, потом в Белгород. Когда приехали в Белгород – начали все залупаться, мол, какого х*я и куда вы, типа, прете.
Нам сказали, берите по-максимуму, что будет, вдоль границы станете, потому что, типа, украинские войска границу пересекать начали. По итогу нас отправили сюда. Много кого поубивало, я сам просто подошел сдался. Просто попросил, чтоб, самое главное, не убили.
Я серьезно говорю – я не знаю, вернусь ли я в Россию. Я здесь по-любому хочу остаться. Потому, что здесь, серьезно, намного лучше, чем у нас.
Говорят то, что, типа, свои же, типа, херачат. Пи*дежь, это наши войска хе*ачат по городам. Я в таком шоке нахожусь, я тебе серьезно говорю. Нам даже не говорили – как, что и куда. Если родным похоронка придет – скажи, что у меня все хорошо, что я жив-здоров. Я реально, Дань, я в таком ах*е нахожусь от того, что у нас там говорят и что здесь на самом деле.
Здесь нет бандеровцев, нет такого понятия, как бендеровец. Здесь только местные жители, которые свое же право отстаивают. Потому, что наши войска сюда входят. А нам вообще другую ху*ню говорят.
Все, брат. Я тебя люблю, целую. Не звони только на этот номер.
Читайте також:
Шостий день збройного нападу. Чернігівщина. ТЕКСТОВА ТРАНСЛЯЦІЯ
